В 1957 г. наш Моисей Яковлевич пошел на встречу с заведующей лабораторией литологии Геологического института АН СССР А. Г. Коссовской и вскоре перешел туда работать. В то время лаборатория помещалась в подвальном помещении, там было установлено несколько микроскопов и сосуды для отмучивания тонких фракций минералов. В лаборатории работало человек б-7.
При первой встрече состоялась очень оживленная беседа между Коссовской, ее заместителем Шутовым и Моисеем Яковлевичем: все были очень заинтересованы в постановке новых тем и их разрешении, геологи связывали большие надежды с привлечением к своей тематике квалифицированного физика-экспериментатора, специалиста по разделению изотопов.
Вся последующая научная деятельность нашего М. Я. связана с геологией. Было решено, что на первых порах надо заняться методами дезинтеграции минералов, так как это позволило бы в дальнейшем делить минералы, слагающие породы. С этой целью был приобретен ультразвуковой генератор на 15-20 Кгц. С его помощью надеялись получать из породы дезинтегрированные минералы. К тому времени было получено дополнительное помещение.
Тогда же был принят на работу Виктор Васильевич Баранов. Он не окончил даже среднюю школу, между тем он был хорошим, стопроцентным инженером в области радиотехники и приборостроения. И как работник, и как человек он пользовался в институте большим уважением. Зачастую к нему за советом по своей работе обращались сотрудники института. Он оказался очень ценным помощником М. Я., и они всегда были в очень хороших отношениях. Забегая вперед, отметим, что в период, когда в серийное производство внедрялся магнитный сепаратор СИМ-1, Баранов фактически руководил работой 10 инженеров-конструкторов ОКБ на заводе "Геологоразведка". Именно он указывал им, как конструировать те или иные детали прибора, в соответствии с техническим заданием, разработанным в ГИНе М. Я. Кацем, Л. Л. Гольдиным (доктором физ.-мат. наук, специалистом по расчету магнитных полей из ИТЭФа) и В. В. Барановым. В целом Баранов оказался соавтором двух авторских свидетельств и более 10 печатных работ!
Первые годы работы в ГИНе были для Моисея Яковлевича самыми творческими, безоблачными, спокойными. Снова смотрю на список печатных трудов - отражение его работы этого периода: несколько работ по ультразвуку; авторское свидетельство на гравитационную градиентную трубку - рождение его основной темы; ряд совместных работ с Шутовым и работа 1962 г. в соавторстве с А. Г. Коссовской; статья в журнале АН "Приборы и техника эксперимента". Где-то в это время - очень ответственный и заинтересовавший геологов доклад о физических методах исследования минералов.
Вообще авторитет М. Я. в институте и как ученого, и как человека постоянно возрастал; он выполнял и большую общественную работу - был членом партбюро и др. 10 октября 1962 г. получено авторское свидетельство на "Электромагнитный изодинамический сепаратор" в соавторстве с Барановым, Гольдиным и Резниковым. Примерно в это же время работы Миши были представлены на ВДНХ, и мы получили чудесную премию - ковер, радующий нас и по сей день.
Хочется привести здесь стихотворение В. И. Муравьева "Наш прогресс", написанное в то время и посвященное М. Я.
Мы смотрели минералы
Только сверху, лишь глазами,
Нам чего-то не хватало,
Но чего - не знали сами.
Наконец решили разом
Подойти с другою меркой:
Заглянуть не только глазом,
Изучить не только сверху.
Распилить их всех пилою,
Просверлить сверлом каленым,
Мыть водою, кислотою,
Бромоформом, ацетоном.
Утопить их в глицерине,
Раздавить их всех на прессе,
Растрясти на "Т"-машине,
Охладить до минус 200,
Применяя все познанья,
Дать все виды измерений,
И в ученом состоянье,
И в часы, когда затменье...
Средь геологов, не скрою,
Нет жрецов в подобном деле -
Им бы пиво пить с икрою
Или съездить в дом моделей.
Или с трех до полседьмого
Обсуждать с ученой миной,
От какого, в смысле слова,
К слову фация пришли мы!
Только физикам по силе
Эта адская задача!
Как варягов, пригласили
Мы к себе их, чуть не плача.
А они вошли на сцену,
В нашу нежную науку,
Подчиняя все рентгену,
Стеклодуву, ультразвуку!
Отнимая наши лавры,
Убивая нашу славу,
Будто гунны или мавры,
Свой набег вершат кровавый.
И при этом утверждают,
Простирая к небу руки,
Будто путь нам освещают
К тайнам нашей же науки.
Льют нам свет, не угасая,
Не смущаясь, не робея...
Если так, то я, рыдая,
Буду пить за Моисея!
В этот период М. Я. Кац публикует много статей в журналах, в сборнике докладов на 1-ом Всесоюзном совещании по осадочным породам. Появились статьи в соавторстве с В. Д. Шутовым, В. И. Муравьевым, позднее - с талантливым спектроскопистом В. Д. Дрицем, с аспиранткой В. Каждан; две совместные статьи с М. М. Кацем - нашим сыном (в тот период он был аспирантом в ИТЭФе, ездил с геологами в поле и очень интересовался их проблемами).
Особенно хочется рассказать о Всеволоде Дмитриевиче Шутове. Большой ученый, с глубоким оригинальным мышлением, с умением увидеть и понять новое, он раньше других оценил привлечение физических методов исследования, которые предлагал и применял наш М. Я. Кац. Кроме того, Всеволод Дмитриевич был человеком огромного личного обаяния. Их творческий союз сыграл очень большую роль в постепенном формировании из физика Каца геолога, способного самостоятельно мыслить в этой новой для него, но постепенно познаваемой области.
По рассказам М. Я., более популярного человека, чем Шутов, в институте не было. Его всегда отличала удивительная широта интересов и жизнелюбие. Не забуду веселых воспоминаний М. Я. об их поездке на конференцию в Тбилиси. Они, помимо всех ученых дел, успели познакомиться и с окрестностями этого прекрасного города, и с его достопримечательностями, и с грузинской кухней (по инициативе В. Д. побывали в самых разнообразных ресторанах и ресторанчиках), посетили и знаменитые бани! Позднее Всеволод Дмитриевич принимал участие в нашем байдарочном походе по Мещере. В одной байдарке плыли мы с Мишей, в другой - Всеволод Дмитриевич с женой моего брата Леночкой. Мы дежурили "по кухне" по очереди. Зная, что Всеволод Дмитриевич - большой гурман, мы в свое дежурство старались, как могли. Не забуду подслушанный разговор, когда Всеволод Дмитриевич обсуждал с Леной меню следующего обеда и рассказывал ей, как надо готовить гороховый суп: "Все должно быть очень хорошо разварено! Понимаете - до мелкодисперсной фазы - полная однородность! А сухарики к супу надо отдельно поджарить на свином сале на большой сковородке!"
А в 19.. году этот крупный, как будто бы очень здоровый человек, свалился с тяжелейшим инфарктом. Очень долго он болел, а вернулся на работу уже другим человеком, избегал любых конфликтов... Однако в 19... он защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора геолого-минералогических наук и по-прежнему играл большую роль в жизни лаборатории.
Большим другом и помощником во всех экспериментах Миши была Леночка Долгопольская, поступившая в лабораторию семнадцатилетней девочкой сразу после окончания средней школы и работающая там и по сей день. Чудесные руки, ясная головка, прекрасный товарищ - вот что можно сказать об этой милой женщине. Самые точные измерения, самые тонкие приемы работы, необыкновенная аккуратность и добросовестность - эти качества восхищали нашего М. Я. Все его новые методы шли через Леночкины руки, и она оказалась соавтором М. Я. Каца в очень большом числе работ.