"Мышкин Дом"     Карта сайта    Книжка про Гришку    походы    наши новости

Воспоминания
об Ольге Львовне Адамовой-Слиозберг

     Мне хочется начать воспоминания об авторе книги "Путь" О.Л.Адамовой-Слиозберг с предисловия к ее книге, написанного известным поэтом Наумом Коржавиным.

    Я познакомилась с Ольгой Львовной у Елены Антоновны Шур, которая пригласила меня придти в день рождения ее покойного мужа. Я не была с ним никогда знакома, но с Еленой Антоновной спорить не стала – она говорила мне, что за последнее время мы очень сблизились, это было приятно слышать. У нее за столом оказалось несколько человек, работавших в консерватории (там же много лет работала и Елена Антоновна), кроме них была еще одна пожилая женщина. Это оказалась Ольга Львовна Адамова-Слиозберг. Когда все стали собираться по домам, я предложила проводить ее до метро. Этот момент и следует взять за отсчет начала нашей дружбы.
    Тогда же мы установили, что обе родом из города Самары. Ольга Львовна была на 12 лет старше меня, но в свой преклонный возраст была еще бодра и сильна. Жила она около станции метро "Речной вокзал", а оттуда еще на автобусе. Но еще много раз позднее приезжала она к нам в гости на Юго-Западную, на другой конец города, в нашу семью.
    Подумать только – сколько пережито было ею в лагерях и тюрьмах! Тут и поверишь, что молодой девушкой она переплывала Волгу! Я тоже часто приезжала к ней, мне всегда было очень интересно с ней поговорить, послушать ее совета... Первое время она жила у сына – химика, а потом вышла замуж ее старшая внучка и, дабы предоставить молодым отдельную комнату, Ольга Львовна перебралась в квартиру дочери, которая находилась неподалеку. Было тут только одно неудобство: пятый этаж без лифта, в остальном – тепло и уютно.
    В те годы началось постепенное печатание рассказов Ольги Львовны в разных журналах, возникла идея собрать их в книгу, но до этого было очень далеко... Как теперь мы знаем, издание книги "Путь" произошло только через год после ее кончины тиражом всего в 1000 экземпляров...
    У Ольги Львовны была привычка рассказывать отдельные эпизоды, отдельные биографии, случаи разным слушателям, из них потом и была образована ее книга. Я рада сказать, что одним из таких "слушателей" (всегда внимательных и всегда благодарных) – была и я. Так вот, теперь мне хочется вспомнить два рассказа, которые Ольга Львовна не включила в книгу. Может быть, не успела их до конца продумать или по другим причинам – не знаю, так что пусть и на меня не обижаются читатели – скорее всего – это "сырой материал!"

ОСТАНОВКА В ПУТИ

    Группу зэков переводили из одной точки леса в другую. Дороги в обычном понимании не было, шли пешком по еле обозначаемой тропке. Было и сыро, и холодно, поэтому почти у всех зэков размокла их и так-то плохая обувь, были поморожены ноги... Они не шли, а брели и то и дело падали.
    И охранникам это "путешествие" видно надоело, во всяком случае, они затормозили около маленького хутора. Несколько домиков, но видно – хоть и давно, но лихо сложенных и крепко державшихся. Как позднее выяснилось, эти домики были построены несколькими крестьянами, еще до войны сбежавшими от коллективизации в эти глухие края. Позднее мужики ушли на фронт, и никто из них не вернулся. Старые и совсем юные, почти все они погибли, и теперь население хутора состояло из нескольких относительно бодрых женщин, которые по-своему тянули нить жизни. За самую "главную" выступала Прасковья. Она сразу определила одного из зэков и определила, "этого беру к себе", остальных – разбирайте! Видимо охранники были рады такой организации, сами – хоть были много лучше одеты, тоже устали и промерзли и понимали, что никто из арестованных никуда не сбежит. Все – прочно!"..
    А Прасковья увела своего избранника в свою избу, накормила горячей картошкой из русской печи и чаем настоенным на какой-то лесной травке, принесла большое корыто, наполнила его горячей водой и приказала: раздевайся, все снимай! До гола! И лезь в корыто! Что оставалось делать Михаилу (его так звали), как не послушаться? Ему была выдана чистая нижняя одежда, вынутая из сундука, и показано лезть в кровать. Перед этим ноги были помазаны свиным жиром, а вся его жалкая грязная и рваная одежка замочена в том же корыте. Надо ли добавлять, что ноги Михаила стали быстро поправляться, и он уже через денек превратился в друга и помощника Прасковьи. Арестован он был, как и многие, как злостный противник колхоза, где- то оставалась семья (или остатки ее? Он этого не знал!)
    Через недельку (как она быстро пролетела!), остановка закончилась и охранники увели свою команду дальше.
    Прошло много лет. Михаил отбыл свой срок, вернулся к остаткам своей семьи: нашел жену и младшего сына, который был с ней. Но потом – еще через какое-то время – захотелось ему найти тот хутор, узнать, как идет жизнь у Прасковьи. Нашел. Узнал в постаревшей женщине ту, которая так ему помогла в тот трудный час. Нашел и мальчика, своего сына, выращенного и воспитанного ею без отца... Поразился сходством с собой и смышленостью, да и относительной образованностью этого юнца.
     - Да вот, жил у нас тут один старый человек. Кое-как дотянул свой срок, очень был полезен начальству, как-то, лихо им всю бухгалтерию считал, - рассказала Прасковья. - А когда срок у него вышел он мне говорит: "Куда мне уезжать? Никого из близких у меня не осталось... Если бы ты, не против, я бы у тебя стал свое доживать". - Он и раньше у меня бывал. Хороший старик и очень образованный. Он и за Ванюшу взялся – много ему дал, да все твердил, что надо бы его учить и учить, может быть, потом техникум какой он бы кончил... Но сам – тот старичок в прошлую зиму преставился... а что я отсюда могу?
    Михаил обещал разузнать и помочь вновь обретенному сыну.
    ...

Другой рассказ Ольги Львовны на совсем иную тему. Условно назову его "Встреча".

    Эта встреча произошла уже после того, как Ольга Львовна получила документы о реабилитации. Ее разыскал старый знакомый, немного ухаживавший когда-то за молодой привлекательной женщиной. Сейчас он был в военной форме, да еще украшенной рядом орденов. Он поздравил Ольгу Львовну с благополучным возвращением, высказал понимание к тому, что она там пережила, и понадеялся на возобновление старой дружбы.
    - А где ты воевал? За что такие ордена?
    - Нет, я их не на военном фронте получил. Иные бывают дела внутри страны, хозяйственные, строительные!
    - Ну и где же ты строил так лихо, где хозяйничал?
    Приятель указал месторождение золота, добычу которого он и курировал.
    А Ольга Львовна вспомнила, как она случайно в ковше воды нашла несколько крупинок золота, а более опытный человек посоветовал ей молчать об этой находке: "скольким людям оно жизни стоит. Эти рудники – смерть через короткий срок..."
    - Ну, и что ж, ты- то сам в рудниках бывал, о том, каково там работать смертникам знал? За число умерших ордена получал!?
    Продолжения этой встречи не было.

--------------------------------
    Летом я старалась навещать Ольгу Львовну на даче. Это была та самая дача, где оторвали ее от слепого отца и матери, арестовали и препроводили в Караганду. Я несколько раз приезжала на ее день рождения (1 августа). А порой оставалась у нее на несколько дней. Моя семья тоже жила на даче, но по другой дороге. Были и письма со своих сторон.
    К сожалению, письма Ольги Львовны у меня не сохранились, за исключением последнего. В нем она, с грустью констатируя ухудшение памяти, общую слабость и другие проявления старости, пишет:
    "Очень надеюсь, что Вы, Сеня и еще некоторые друзья выберутся ко мне сюда 1-го августа.
    В общем, Ваш друг – Ольга Львовна - превратилась в глубокую и неинтересную старушку, но все- таки любите меня, ведь любовь в старости еще нужнее, чем в молодости.
    Целую Вас и жду.
    Ольга".

"Мышкин Дом"     Карта сайта    Книжка про Гришку    походы    наши новости