Как я говорила ранее, наш завуч Софья Алексеевна несколько лет исполняла обязанности директора школы, но очень ждала, когда же к нам пришлют "настоящего". Наконец, и она и все мы - дождались. Фамилия нового директора была Зеленцов. Вскоре мы убедились, что он очень плохой математик, не может решить простую задачу из школьного задачника, и что ученики над ним смеются. Однажды он пришел инспектировать мой урок. Я как раз рассказывала об истории изучения радиоволн. Естественно - рассказывала о работах Герца. После урока он мне задумчиво сказал: "Да, теперь уже можно! Но вот если бы вы так рассказывали совсем недавно - вас обвинили бы в космополитизме! Да ведь и верно?! Что у нас своих ученых не было?".
В этот период в нашей школе работала учительница истории - Якубица. Это была малограмотная женщина, да еще к тому же очень злая. Произошел такой эпизод: я проходила мимо того класса, где был урок истории, и была поражена периодическим шумом. Здесь я случайно встретилась с инспектором РОНО О.Я.Мазо. Мы обе устремились на этот шум. Мы открыли дверь, и попали на урок Якубицы. Все ребята стояли за своими партами и регулярно двигали ими из стороны в сторону! Я тихо исчезла, оставив наводить порядок Мазо... Я уже о многом слышала от ребят и понимала, что их антипатия обоснованна... В частности, я слышала об истории, когда Якубица хотела выгнать с урока девочку, и при этом так ущипнула ее за руку, что оторвала кусок рукава школьного платья. А директор школы нам с чувством говорил: "Она же старый член партии"!
Самой большой бездельницей и бесподобной обманщицей в моей практике была Тамара Акопян. Этот случай произошел как раз в первый год работы директора Зеленцова. Тамара умудрялась каждый раз подавать мне чужие или списанные контрольные работы. При этом у нее была такая смышленая и дерзкая мордочка! Она явно надеялась, что ловкость рук ее так или иначе вывезет! Со временем я, однако, наловчилась выяснять истину.
В последнюю неделю перед выпускными экзаменами была контрольная лабораторная работа. И тут Тамара опять пошла на обман! Она подала контрольную работу, списанную из старой лабораторной тетради, совершенно другой вариант. Тут я решила, что это уж чересчур и поставила ей в журнале "два" за полугодие и "два" за год. Это означало, что к экзамену я ее не допускаю, и что ей придется его сдавать осенью. Конечно, это был скандал в масштабах школы и даже гораздо больше! Многие учителя посматривали на меня, пожимали плечами, говорили: "И охота вам себе нервы портить?".. А потом было тяжелое объяснение с директором. Я вылетела от него красная как рак, но осталась при своем мнении. Я плохо спала ночь и не знала, что мне принесет следующий день. А это был последний учебный день... Еще у вешалки меня перехватил кто-то из учителей со словами:
- К вам на урок собирается директор! Он хочет, чтобы вы при нем спрашивали Тамару!
- Не позволю! - вскипела я. - Хоть раз в жизни надо доводить свою линию до конца! Много раз мы слыхали фразу, что на уроке хозяин учитель! Не допущу никакого вмешательства!
Все произошло иначе.
Директор на урок ко мне не пришел.
Я еще не начала урок, как дверь отворилась, и ко мне вошел отец Тамары... да не один, а в сопровождении трех женщин разного возраста. Надо сказать, что отец Тамары был чистильщиком обуви на углу Советской и Первомайской улиц, и об этом у нас однажды был разговор в учительской.
Тамара, видимо, стеснялась профессии своего отца, в наши дни такой непристижной. Отец Тамары начал меня уговаривать еще раз спросить его девочку, дать ей возможность исправиться, не оставлять ей экзамен на осень. Женщины вторили ему, но так как они говорили не по- русски, то образовывалось некое подобие своеобразного хора. За всей этой сценой с интересом следил весь 10 "А", в котором училась Тамара.
- Понимаете ли, - как можно проникновеннее стала я ему объяснять, - Тамара ведь не какой-нибудь несмышленыш, наоборот, она вполне способный человек. Она просто лентяйка, да еще со своими принципами: она уверена, что и так всего в жизни добьется! Обманет раз, другой. Словчит... Когда-то на нее рассердятся, поймают, а другой раз так пройдет! И что это? Какой же из нее человек получится? - Я с отчаянием развела руками...
Отец Тамары задумался. Женщины, которые примолкли во время моей речи, стали опять что-то темпераментно произносить.
- Вы, вы правильно поняли мою дочь! - неожиданно для меня воскликнул отец Тамары... - Все! Спасибо вам! Пошли! - и он решительно подтолкнул всю компанию к выходу.
Осенью Тамара сдавала физику и лишь тогда получила аттестат.
Через много лет в 1972 г. я оказалась в глазной больнице. Ожидалась тяжелая операция. В то время я случайно снова столкнулась с Тамарой - она работала в аптечном киоске больницы и училась на вечернем отделении фармацевтического института. Она увидела меня, когда я металась между приемным отделением и консультантом.. . По-видимому, она что-то поняла, простила и переоценила за эти годы. Во всяком случае, я никогда не думала, что бывшая моя ученица Тамара Акопян будет интересоваться моим здоровьем, и доставать какие-то дефицитные витамины. Ведь несколько лет тому назад она, встречая меня на улице (а мы в то время жили неподалеку от школы и поневоле часто встречались), делала вид, что мы незнакомы, и с самым неприступным видом проходила мимо!
Еще несколько слов о нашем директоре Зеленцове. Это был человек "в футляре". Без инструкций он не мог прожить и дня. Однажды он упрекнул меня, что я послала лаборанта в политехнический музей выписать экскурсионные путевки, т.к. по инструкции лаборант должен быть всегда при кабинете, и ни в каком ином месте.
Вспоминается также и педсовет, когда директор нас совершенно уморил чтением инструкций и обязанностей.... Однажды ко мне на урок явился сам директор Зеленцов. Я же пришла в школу после совершенно бессонной ночи: тяжело болела свекровь, и мы с мужем всю ночь хлопотали около нее. Следовало продолжить тему, начатую на предыдущем уроке. И вдруг, я поняла, что не знаю, о чем должна идти речь, в голове - полная пустота... К счастью, мой любимый ученик Митя Мороз поднял руку: "Можно, я продолжу рассуждение". Он вышел к доске, совершенно неторопливо и правильно рассказал все необходимое, а я за это время пришла в себя. Урок прошел нормально, и директор даже похвалил меня за активность учащихся, а я на всю жизнь запомнила, как Митя меня поддержал в трудную минуту.
Отключусь от скучного Зеленцова и расскажу о Кире Алексеевне Казем-Бек, новом преподавателе русского языка и литературы. Она пришла работать в нашу школу в 1956 г. Кира Алексеевна была очень хороша внешне: молодая, высокая, стройная, с открытым выражением лица, но с трудной судьбой, о которой я узнала позднее!.. В те годы у нас как-то само собой возникло правило - не спрашивать человека о его прошлом, разве что он сам расскажет! Однако с Кирой Алексеевной мы как-то позже сошлись и о многом говорили…